Рубинштейн был пианистом-романтиком, но романтиком современного толка. Его репертуар был огромен, охватывал все стилистические направления, от Баха до Стравинского и Шимановского. Рубинштейн отбрасывал показные элементы ...Подробнее
Рубинштейн был пианистом-романтиком, но романтиком современного толка. Его репертуар был огромен, охватывал все стилистические направления, от Баха до Стравинского и Шимановского. Рубинштейн отбрасывал показные элементы романтизма и сохранял всё ценное. Его игра полна чувства, но не сентиментальна, блестяща, но без бессмысленной бравуры, эмоционально уравновешенна, логична в построении формы и содержательна без показной надуманности. Его интерпретации естественны, они как бы подразумеваются сами собой. Тем не менее скопировать их невозможно, каков человек, такова и игра. Но, несмотря на широту художественного охвата, за Рубинштейном навсегда закрепилась репутация первого шопениста мира. Его Шопен совершенен, в нём нет искусственности, холодности или истеричности. Он поэтичен, аристократичен, и в то же время страстен. Никаких романтических преувеличений, всё предельно естественно и логично. Трактовка Рубинштейном Шопена, по сути, заложила фундамент исполнительских концепций многих пианистов ХХ века. Оба диска представляемого комплекта являются наглядным подтверждением вышесказанного. Студийные записи баллад, скерцо и этюдов для «Школы Мошелеса и Фетиса» (а сам пианист предпочитал записи в студии «живым» с концертов) - классическое, эталонное исполнение. Второй диск содержит фрагменты концертов Рубинштейна в 1961 году в Карнеги-Холле (поистине исторический марафон из 10 концертов, данных перешагнувшим 70-летний рубеж артистом) и впервые публикуемые на компакт-диске фрагменты выступления в Амстердаме. Эти фонограммы доносят до нас непередаваемую атмосферу «живого» музицирования Рубинштейна, никогда не воздвигавшего стену между собой и публикой, а, наоборот, радостно делившегося с ней своей музыкой.
