& quot; В начале был ужас& quot; - так, наверное, начиналось бы Священное Писание по Ховарду Филлипсу Лавкрафту (1890-1937). & quot; Страх - самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и с...Подробнее
& quot; В начале был ужас& quot; - так, наверное, начиналось бы Священное Писание по Ховарду Филлипсу Лавкрафту (1890-1937). & quot; Страх - самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх - страх неведомого& quot;, - констатировал в эссе & quot; Сверхъестественный ужас в литературе& quot; один из самых странных писателей XX в., всеми своими произведениями подтверждая эту тезу. .В состав сборника вошли признанные шедевры зловещих фантасмагорий Лавкрафта, в которых столь отчетливо и систематично прослеживаются некоторые доктринальные положения Золотой Зари, что у многих авторитетных комментаторов невольно возникала мысль о некой магической трансконтинентальной инспирации американского писателя тайным орденским знанием. Думается, & quot; Некрономикон& quot; станет реальным прорывом в понимании сложного и противоречивого творческого наследия мэтра & quot; черной фантастики& quot; и первой серьезной попыткой передать на русском языке всю первозданную мощь этого ни на кого не похожего автора, сквозящую и в его тяжелом, кажущемся подчас таким неуклюжим синтаксисе, и в причудливо-архаичной лексике. .Вообще, следует отметить крайнюю энигматичность полных & quot; тревожащей странности& quot; текстов Лавкрафта, инкорпорирующего в свой авторский миф весьма темные аспекты эзотерического знания, демонологических ритуалов и оккультных практик, не следует забывать и о мистификационных коннотациях, отсылающих к редким и зачастую фантастическим источникам. Тем не менее, некоторые литературные критики пытались причислить чуждое всякой этической дидактики творчество американского писателя к научной фантастике и готическому роману. & quot; В настоящей истории о сверхъестественном есть нечто большее, чем таинственное убийство, полуистлевшие кости и саван с бряцающими цепями. В ней должна быть ощутима атмосфера беспредельного иррационального ужаса перед потусторонними силами, - отвечал мэтр, демонстрируя полный индифферентизм к позитивистской науке и судьбам человечества. - Литература ужаса - это отдельная, но важная ветвь человеческого самовыражения и потому будет востребована лишь очень небольшой аудиторией. И все же кто сказал, что черная фантастика столь уж беспросветна? Сияющая великолепием чаша Птолемеев была выточена из черного оникса& quot;.
